Он говорил на том изысканном французском языке, на котором не только говорили, но и думали наши деды, и с теми тихими, покровительственными интонациями, которые свойственны состаревшемуся в свете и при дворе значительному человеку. Он подошел к Анне Павловне, поцеловал ее руку, подставив ей свою надушенную и сияющую лысину, и покойно уселся на диване.
– Avant tout dites-moi, comment vous allez, chère amie?[5]Успокойте меня, – сказал он, не изменяя голоса и тоном, в котором из-за приличия и участия просвечивало равнодушие и даже насмешка.
汉译：
他操着一口优雅的法语，这是我们先辈不仅用来说话而且用来思考的那种优雅的法语，而语调又是那么文静，那么具有长者之风，那是只有长期混迹于上流社会和宫廷的重要人物才会有的腔调。他走到安娜·帕夫洛夫娜面前，俯下他那洒了香水的光亮的秃头，吻了吻她的手，就怡然自得地坐到沙发上。
“您先告诉我，您好吗，亲爱的朋友？好让我宽宽心。”他没有改变腔调说，从他彬彬有礼、体贴关怀的腔调中，透露出淡漠甚至嘲笑的意味。
【 在 Glucklich 的大作中提到: 】
: 俄语原文见附件（附英语翻译作为参考）
:
: 这是一八〇五年七月，赫赫有名的安娜·帕夫洛夫娜·舍列尔——皇后玛丽亚·费多罗夫娜的女官和亲信，在迎接第一个前来参加晚会的达官贵人瓦西里·库拉金公爵时所说的话。安娜·帕夫洛夫娜咳嗽了几天，她说是患了流感(在当时，流感还只是少数人才用的新名词)。请帖是当天早晨由穿红色制服的听差送出的，内容全都一样：
: ...................
--
修改:Glucklich FROM 106.121.166.*
FROM 106.121.166.*