Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.

Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.

汉译：
瓦西里公爵讲话总是懒洋洋的，就像演员在复述一出旧剧的台词。相反，安娜·帕夫洛夫娜·舍列尔尽管已年届四十，却充满活力和激情。

她是一位热情洋溢的女性，这是她的社会地位使然，有时即使她不想这样，但为了不使那些熟悉她的人失望，也就装出热情洋溢的样子。经常在安娜·帕夫洛夫娜的脸上浮现的矜持的微笑，虽然和她那青春不再的容颜不很相称，却表明她像被宠坏了的孩子一样，经常意识到自己有可爱的小小缺点，不过不想改，改不了，也觉得没有必要改。

【 在 Glucklich 的大作中提到: 】
: – Ежели бы знали, что вы этого хотите, праздник бы отменили, – сказал князь, по привычке, как заведенные часы, говоря вещи, которым он и не хотел, чтобы верили.
: – Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu’a-t-on décidé par rapport à la dépêche de Novosilzoff? Vous savez tout.[7]
: – Как вам сказать? – сказал князь холодным, скучающим тоном. – Qu’a-t-on décidé? On a décidé que Buonaparte a brulé ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de bruler les notres.[8]
: ...................
--
FROM 106.121.166.*